Когда он очнулся, Вен не знал, да и уверенности в том, что уже не спит, у него тоже не было. Вокруг было настолько темно, что даже очертания своей руки, вытянутой вперед, парень не смог разглядеть. Вен только и знал, что лежит на чем-то холодном и металлическом. Попытки приподняться не увенчались успехом – все тело пронзила боль. И только спустя несколько минут юноша стал различать голоса, доносившиеся издалека.
Свет фонарика больно ударил по глазам, Вен зажмурился, но уже в следующую минуту распахнул веки.
– Кто это тут у нас? – склонившись над ним, произнес незнакомый ему юноша.
– В лицо не свети! – прохрипел Вен. И уже чуть тише добавил: – Придурок.
– Каме, у нас тут живой трупик! – продекламировал в ответ парень, и в этот момент Вен, скривившись от громкого крика, отчетливо понял, что этого блондинистого кудряшку он уже ненавидит, люто ненавидит.
К ним стремительно двигался еще один парень. Он тоже был с фонариком, который сейчас казался пыточным орудием, но, в отличие от первого «спасателя», светить им в не привыкшие к свету глаза он не стал.
Вена бережно подняли на руки и отнесли в медпункт. В просторном белом помещении положили парня на кушетку, а затем стали проводить странные манипуляции. Сначала подключили не внушающий доверия агрегат к его телу, затем что-то вкололи шприцом-пистолетом в область шеи. Но уже по истечении получаса Вен почувствовал себя лучше.
– Как тебя зовут? Как ты попал на корабль? – поинтересовался кудрявый.
– Вен Анноуен, серия 63784D36RJ8791344, идентификационный код EU0wFbb9876655643424, – на автомате выдал юноша. – А я на корабле? – в свою очередь поинтересовался он.
Хотя, конечно, это было глупо: раз спросили, как попал, – значит, на корабле.
Кудрявый продолжил свою изощренную пытку фонариком. Но в этот раз Вен уже хотя бы мог двигаться, и это приносило ему меньше дискомфорта, чем проводимые этим надоедливым купидоном действия, поэтому он отпихнул руку с самым ненавистным предметом года.
– Реакция нормальная, – констатировал мучитель. Вен готов был взреветь, но сидевший рядом парень продолжил вещать: – Ты находишься на «Пауке» – это корабль берсерков.
– Я помню лишь нападение на Стормволл, а потом меня что-то ударило, и я потерял сознание.
Двое парней переглянулись – дальнейший допрос был бессмыслен. Но Вена все равно не хотели оставлять в покое, и поэтому он сейчас сидел в центральной рубке управления кораблем в окружении всех берсерков.
Первым нарушил тишину блондин, сидевший в центре стола:
– Как ты понимаешь, Стормволл полностью разрушен. Тут мы ничего поделать не могли. Немедленно доставить тебя на другую базу мы не можем – до ближайшей базы петля в несколько дней – для нас сейчас это непозволительная роскошь. Так что, договоримся так, с недельку полетаешь с нами. А как только мы закончим дела, пристроим тебя куда-нибудь.
На все это Вен нашел в себе силы лишь кивнуть. В голове не укладывалось, его дом, Стормволл, стал руинами. Проклятые демоны: каждый раз, когда человек изобретал новое орудие против них, они словно становились сильней. Вен еще ни разу не слышал, чтобы воздушная база оказалась разрушенной после одной-единственной атаки. Но сомневаться в правдивости слов берсерков не приходилось. Юноша, как и любой другой житель Стормволла, был хорошо осведомлен о деятельности этой организации. И если уж они сказали, что ничего нельзя было сделать, значит, так и есть. Один вопрос только не укладывался в голове парня, как он попал на корабль? Вряд ли кто-то занес его по трапу после того, как он потерял сознание, а потом бросил в грузовом отсеке, где парня, собственно, и нашли.
– Меня зовут Уильям Стоун, я – глава берсерков, – представился блондин.
У Вена всегда была плохая память на лица, но в этот момент, подняв голову и оглядев присутствующих, он отчетливо понял, что никогда не сможет забыть их. Глава берсерков выглядел не старше двадцати пяти лет: точеные скулы, волевой подбородок, прямой нос; светлые пряди обрамляли лицо, едва касаясь широких плеч – парень был действительно красив не слащавой, а мужественной красотой. Он был весьма внушительного роста, под два метра, ни меньше. Да уж, не сравнить с ростом Вена, который был от силы метр шестьдесят пять. Но больше всего в память врезались глаза: проницательные, холодные, едко-зеленого, словно сочная свежая трава, цвета. Перед Веном вновь стали мелькать обрывки воспоминаний. Что это за воспоминания, откуда они, а главное, кому принадлежат, парень не знал. С ним часто такое бывало. Единственное, что он знал точно, так это то, что он не мог пережить это лично. Ведь он видел все глазами ребенка, или уже подростка, а мир, когда всего этого ужаса не было, уже давно не существовал – все изменилось около трехсот лет назад.
Отмахнув бесполезные виденья, Вен вновь сосредоточился на берсерках. Все по очереди представлялись, не замечая отрешённости парня. Кудрявого блондина, так не полюбившегося Вену, звали Франц: он был совсем еще юн, что было заметно по еще мягким, не до конца оформившимся, чертам лица, а так же по юношески стройной и тонкой фигуре. В медпункт Вена принес Каменаши, японец, судя по разрезу глаз и чертам лица. Хотя, если брать в расчет то, что Вен знал о японцах, этот экземпляр был какой-то нестандартный – высокий, меньше Уильяма, но тоже довольно-таки внушительных размеров. Черные волосы едва касались скул, а из-под косой челки на Вена смотрели два черных цепких глаза. За столом сидел еще один азиат, но, судя по имени, он был корейцем, мда… не сладко, наверное, ему с таким-то именем – Су Хо. Вен поймал себя на мысли, что пытается правильно создать имя-антоним: «Мо Кро… или не так… Мок Ро… хм… похоже на Мон Ро…», от такого рода идиотизма его отвлек голос Уильяма, который представил ему Далго: внушительного вида – единственного взрослого в этой шайке – мужчину. Огромный, ростом не меньше Уильяма, но еще шире в плечах, на вид ему было лет сорок. На правой щеке белел старый шрам, а, приглядевшись, Вен заметил, что у мужчины не хватает трех пальцев.
– А это – Лун Кьянг, – представил Уильям сидевшую рядом с ним девушку. – Она проведет для тебя экскурсию и выдаст карточку временного пользования на «Пауке». Ах, да, и последний вопрос, что с твоей внешностью?
Этого вопроса Вен ждал долго. Каждый раз, когда он общался с новым человеком, ему задавали один из двух вопросов: «Что с твоей внешностью?» или «Почему ты так выглядишь?» Хотел бы Вен сам знать, что с его внешностью не так, почему он выглядит, словно сам является одним из этих ужасных демонов: белоснежные волосы лишь касались плеч сзади и неровными прядями ложились на щеки и лоб; кроваво-красного цвета глаза с едва различимой искоркой жизни смотрели на мир; и, что удивительно, кожа не была прозрачной – она просто была мертвецки бледной, словно мел чистейшего белого цвета.
– Я – альбинос, – спокойно произнес парень. Он уже привык. Привык и к смеху, и к издевательствам, и к жалости, и к презрению. Все это более не волновало парня. Его внешность, по крайней мере, сразу отсеивала от него всю шваль, только поистине добрые люди продолжали с ним общаться. Так что, в какой-то степени он даже был ей благодарен. Вскинув голову, парень заметил хитрый прищур зеленых глаз Стоуна, и еще пять пар с недоумением смотрели на него. Вздохнув, парень добавил: – Считайте чем-то вроде сбоя в генетическом коде. Но, я думаю, если Вы сделаете запрос, Вам объяснят это более точно, чем я сам.
Вен лежал на кровати в своей каюте, он не мог нарадоваться – тяжелый день, наконец-таки, закончился, все эти разговоры до жути вымотали его. Усталость давала о себе знать, и юноша уже ни о чем не мог думать. Да, в голове была куча вопросов, но от них веки только тяжелели. Когда Вен уже собирался отдаться объятьям сна, раздался громкий звук за стенкой. Парень вскочил с кровати и замер, прислушиваясь: он старался различить малейшие звуки. В голове пронеслась мысль о том, что уж не почудилось ли ему это. Буквально заставляя себя делать каждый шаг, он вплотную приблизился к стене. Ему потребовалось несколько минут, чтобы собраться с духом и приложить к ней ухо. Несколько секунд ничего не происходило, и юноша уже хотел вернуться в койку. Но скрежет металла с обратной стороны стены заставил оцепенеть от страха. И только когда в стену с громким стуком что-то влетело, Вен отшатнулся от нее. Упав на пол, опершись на руки, парень с ужасом смотрел вперед: то, что творилось в соседней комнате, никак нельзя было назвать уборкой или списать на буйство её хозяина.
Сглотнув, Вен аккуратно, стараясь не создавать лишнего шума, встал. Что делать дальше, он не знал. Нужно было бежать, но куда? Скрежет по-прежнему доносился из соседней каюты, поэтому парень, не теряя ни секунды, направился к двери. Воспользовавшись панелью управления, ему удалось включить камеру слежения. Картинка показывала, что в коридоре за дверью пусто. Вену не хватало воздуха. Он едва нашел в себе храбрость дрожащими руками открыть дверь. Теперь нужно было быстро, но бесшумно, не привлекая внимания, добраться до каюты Лун либо в центральную рубку управления «Пауком» – там обязательно должен быть дежурный.
Первые шаги давались тяжело, потом юноша двигался больше по инерции. Грудную клетку сдавило. С каждым движением его физическое состояние ухудшалось, а мысли словно окутывал туман. Когда он добрался до каюты Лун, его сил хватило только на то, чтобы поднести свою идентификационную карту к специальной панели.
Оцепенение, страх – это странное ощущение, когда ты знаешь, что кто-то опасный стоит за спиной. Нет сил повернуться, потому что до жути боишься. Но ты все равно это делаешь, потому что внутри теплиться надежда, будто бы все это только твое воображение. Вен точно так же до последнего надеялся, что это уставший разум сыграл с ним злую шутку, но, когда он оглянулся, глаза юноши столкнулись с тем, что он никогда бы не хотел увидеть вновь – огромная черная дыра словно затягивала его. Бесформенное нечто, сотканное из мрака. Вен чувствовал, что это нечто буквально смотрит на него – всем своим естеством смотрит – будто пытается заглянуть внутрь. Едкое чувство – это уже происходило – вкралось в сознание Вена. Сердце отсчитало несколько ударов, парень зажмурился, а когда открыл глаза, никак не мог понять, что с ним случилось.
Он уже умер? Или все это наваждение, которое наслал демон? Красные стены корабля, темно-бордовое небо за красноватым стеклом. И черное пятно, которое продолжало за ним наблюдать. Вен, как в замедленной съемке, ощущал биение своего сердца, которое кричало ему, что он еще жив. Но, кажется, это ненадолго.
Силы уже покинули парня, поэтому он не смог увидеть, как холодная сталь пронзила черное пятно и как некто подхватил его безвольное тело. Он не мог слышать обеспокоенный голос Франца и крики Лун, не мог увидеть растерзанное в клочья тело медиума Доминиана, сына главы Стормволла, которое выносили из соседней с Веном каюты.
Комментариев нет:
Отправить комментарий